Х Х Х

бухает и грохочет пока еще далеко надо сходить хоть в супер кончилось молоко хлеба дня на два хватит с овощами не шибко не выходи из комнаты не совершай ошибку где то за пять ли десять кромсают землю и хорошо если только ее а не людей не дома не шов между вчера и завтра между тобой и всеми кто здесь быть не умеет кто отмеряет время плачет конец эпохе ищет дверь в никуда смотрит за новостями как за семьей звезда издалека и сверху не прерывая взгляда если проект удался досада или награда то ли оно другое здесь за моим окном здесь поглощает воздух то что казалось сном съеживается пространство и сбегается в точку вот оно цело вот оно по кусочку.

Х Х Х

... тогда море видя людское бессилие вышло из берегов и затопило тоннели со всеми кто был внутри не разделяя и плач свободы разорвал перепонки и все глухие бросили искать своих все равно не услышат и зрение растворилось в воде во тьме и кровь стала как море на вкус и запах и не было победивших не было голода не было ярости не было земли безвидна и пуста некому ждать.

Август в Литве

Как будто я живу в Швейцарии, примерно сорок третий год, весь мир вокруг в огне расплавили, горит закат, кровит восход. А здесь — блаженство и спокойствие, везде царит зеленый цвет, деревьям вспыхивать несвойственно, траве гореть причины нет. Как хорошо бродить по улицам, какое в небе волшебство! Ему поверить — и зажмуриться, и не увидеть ничего: живи, не бойся, миру некогда, день легок, как воздушный шар, но жжется полоса под веками и в горле не спадает жар, и никаких чудес не хочется, и тело будто из кусков — болят, один с другим не сходится, и нет, не дышится легко, не отдыхает взгляд на зелени и слух не ищет тишины, и невозможно жить намеренно, как будто никакой войны.

10 октября 2024 г.

Ну вот. Я вновь говорю с людьми из зоны военных действий. Все по тому же принципу, все по тому же поводу, только теперь ты, моя страна, черным горишь огнем.

Юг пылает. Центр по убежищам. Север молча ждет понятно чего. Надеется. Верит. Копит резерв. Делает вид, что все ничего. Даже кафе работают. Некоторые. Там в основном сидят старики: уж лучше там, чем дома одним. Они уже все прошли. И не раз.

И я сижу в парке на лавочке, и в парке, кроме меня, ни души, сойки щебечут. И мобильник мой пылает в руках, и я включаю громкую связь: я здесь, говорите, здесь! А что мне сограждане говорят по-русски и на иврите? «Мой мальчик в армии, я одна, уже полчаса молчит телефон». «Спать не могу четвертую ночь». «Муж подруги вчера погиб». «Внучка на базе, хоронит солдат». «Я в Эйлате, дети со мной, безопасно, но вновь дрожу». «Пью валерьянку — словно вода». «Я не могу лекарство найти». «Врач в резерве, замены нет». «Я живу на шестом этаже, мне до убежища не дойти». «Глаза закрываю — огонь и дым». «Не ем ничего, не могу совсем». «Скажите, кто посылку возьмет?» «Я сам поеду ее искать, нет среди убитых, ни среди живых». «Ребенок играет, кричит: „В подвал!“, мне лучше его остановить или, может, так легче ему?» «Мама не хочет ни с кем говорить, как будто он у нее один, а мне ведь тоже не по себе...» И нечем дышать, нечем дышать.

А что я могу? держу телефон, кипящий, пылающий телефон, и говорю: давайте дышать, сейчас мы выдохнем и вдохнем, и снова выдохнем и вдохнем, дадим себе погрузиться в страх, и в боль, и в бессмысленность, и в пустоту, найдем в себе островок, причалим к нему, останемся там. Еще говорю: так не будет всегда, еще говорю: мы победим! мы живы, сейчас, вот в этот момент, выдох, вдох, еще и еще!

В сущности, только это и есть: выдохнуть и вдохнуть.

Х Х Х

день памяти жертв Холокоста

мир отмечает такое славное слово медитативное отметить не давать никакой оценки это есть это так глагол в настоящем времени вместо прошедшего потому что сегодня и сейчас убивают только за то что как это было в середине прошлого века в его начале в начале середине и конце любого века и даже до рождения столь почитаемого всем миром пророка рожденного этой землей и Божьей видимо другая здесь не работает волей как это происходит можем отметить сегодня сегодня сегодня дорогой мир вне нашей страны что именно вы сегодня отмечаете замечаете на что обращаете внимание на чем сосредоточены к чему устремлены? мы никогда не узнаем вы никогда не поймете ничто не изменилось и не собирается.

Из цикла «Говорит командир взвода»

Говорит командир взвода — 3

прихожу как на работу в дом для воевавших там для нас все сидим языки чешем в группе каждый о своем каждый об одном и том же ябылраненкогда зашел в этот квартал взорвался снаряд стреляли свои взлетел на воздух грузовик танк горел я успел выпрыгнуть командир нет а я в пятнадцатом а я в шестом не сравнивай тогда их было видно на ихних улицах с оружием камнями сейчас везде в садиках торговых центрах больницах вот мы и бьемпосвоимбьемпосвоим не видим кто где мы внутри они вокруг мы вокруг они рассыпаются а вот в пятнадцатом а вот в шестом а вот когда ушли из ливана а вот ты еще не родился а я в резерве так вот и трындим орем успокаиваем снова орем ведущий почти не ведет молчит потом кто куда я на гидротерапию ну всякое там в воде понимаешь раньше можно было без очереди с войны толпа срочники они ж дети без руки без ноги а знаешь почему в поле не поймешь где ранение санитары валятся с ног время против поэтому лучше отметить выше раны как можно выше больше шансов что выживет чикнуть ногу руку сколько их таких детей что мы будем делать когда все это кончится? когда это кончится? кончится?