Предсловие от Я.:
Одна московская научная журналистка много переписывается с политическими заключенными. В частности, она отправляла многим адресатам журнал «Собеседник», пока он выходил. А еще — почти всех своих знакомых ученых она просит написать рассказ о своей науке простыми словами (и без подозрительных символов) — а затем отправляет по многочисленным адресам (в России давно уже сажают физиков, но, конечно, не только — политзаключенных много, среди них есть ученые разных направлений и просто люди, которым интересна наука).
Однажды я увидела её укоризненный пост о том, что некоторые ученые, даже эмигрировав, боятся написать текст о своей работе. Я прокомментировала, что не боюсь, но почему-то не могу. М., которому я на это пожаловалась, предложил помочь. И в результате написал за меня весь текст (про мою науку, но М. её хорошо знает, у нас даже есть две** общие работы по ней), а я нарисовала картинки.
Прежде чем посылать текст в тюрьмы, решили протестировать на друзьях. Никто из наших друзей-не математиков не прочитал дальше пятой страницы. Так что мы решили выйти на более широкую аудиторию… В приложении текст, рассчитанный на то, что его читатель лишен внешней свободы и интернета. Будем рады, если он найдет и более свободных читателей, которые, по возможности, отправят его своим собеседникам в местах заключения***.
*Несколько лет назад М. уже переписывался с моим другом, замечательным политзаключенным В., который прочитал в колонии присланную им книжку по теории меры. Когда В. сидел в ШИЗО без письменных принадлежностей, он писал формулы мылом на шконке. С нетерпением жду реакцию В. на этот текст (и картинки: В. в заключении научился здорово рисовать и наверняка нарисует что-нибудь в ответ).
**Теперь три.
Предисловие от М.:
Однажды моя подруга Я. предложила мне написать необычное письмо заключенному В. Я — профессиональный математик, как и Я., у нас есть несколько совместных работ. В. хотелось изучать математический анализ, и Я. предложила написать письмо именно об этом. Я согласился.
В силу своей профессии я привык писать тексты, ведь это, наверное, является одним из основных занятий математика. Я могу быстро и ясно изложить какой-то математический факт на бумаге, написать завлекающее введение, сделать сложное доказательство доступным. Но в этот раз все было по-другому, я медлил и пытался найти ответы на множество вопросов, будто искал опору, чтобы оттолкнуться и начать писать. Обычно, когда я размышляю о причинах, по которым люди будут читать мой текст, я думаю о его научной ценности, о связи с другими работами. Сейчас ценность как будто должна быть какой-то другой, не только научной. Язык, которым пишутся математические работы, особенный: он сухой, категоричный; если он и позволяет метафоричность, то в виде большого исключения. В нем нет теплоты и поддержки, только строгость и формальность. А может в этой формальности и есть поддержка? Математические тексты безжизненны — живое в них заменяется на абсолютное, в них нет участия, но есть отстраненность/абстрактность. Такое письмо для В. — жестокая издевка или, наоборот, то, что нужно во внутренней эмиграции: опора для его ума, клочок мира в бумажном конверте, который не отнять? Безразличность к человеческому, проявленная в математике — это неприятная жестокость или приятная безопасность?
Письмо я написал, вышло почти что десять страниц. Распечатали мелким шрифтом и отправили в колонию. Я не знаю, прочитал ли его В., а если прочитал, помогло ли оно ему. Еще одна особенность переписки — многих вещей ты просто не знаешь. В том числе и ответов на мои вопросы — а значит, возможно, есть смысл в таких текстах, а, стало быть, есть и причина их снова писать.
Текст, который вы сейчас прочитаете (или тот, который не прочитаете) — куда более общий и понятный, чем тот, что я написал для В. Мы хотели, чтобы его можно было послать как можно большему числу людей — и вы посылайте. Тем, кто знает математику, и тем, кто не знает, но может хотеть узнать. Благодаря талантливой Я. в этом тексте теперь картинки–жители. Они зачастую немного растеряны, и это можно понять.
Инструкция
***Если вы никогда не переписывались с российскими (полит)заключенными, но хотели бы начать, есть несколько способов и инициатив, которые могут вам помочь.
Сайт «Стены рушатся» и статья «Медиазоны» с основной информацией о письмах политзаключенным и со ссылками на группы поддержки разных политзаключенных.
*РосУзник: вы можете написать адресату из списка РосУзника, сохранив анонимность. Волонтеры РосУзника отправят письмо за свой счет и от своего имени. При наличии возможности, вы можете поддержать РосУзник пожертвованием.*
«Весточка»: проект «ОВД-инфо», предлагающий писать тем политическим заключенным, о которых известно правозащитникам, но которым при этом мало пишут. Тут тоже можно сохранить анонимность, а еще — приложить красивые черно-белые открытки.
Самостоятельно написать письмо заключенному можно с помощью специальных сервисов: ФСИН-письмо, «Зона-телеком» и «Родная связь». В отличие от предыдущих ссылок, это коммерческие проекты, созданные не в правозащитных целях, и тут надо будет оплачивать отправку писем. Разные учреждения подключены к разным сервисам. Если следственный изолятор или колония, где содержится ваш адресат, подключен к ФСИН-письму или «Зоне-телеком» – это хорошо, потому что ваше письмо очень быстро будет распечатано (на черно-белом принтере) и передано цензору учреждения. Почта России в этой процедуре не задействована, так что все внешние задержки связаны только с цензурой или действиями сотрудников учреждения. «Зона-телеком» совсем недоступна для незрячих пользователей: там сложная капча.
Если вы находитесь в России, то, конечно, можете отправить письмо заключенному просто по почте, вложив туда марки, конверт и бумагу для ответа. Из нероссии тоже можно попробовать воспользоваться сайтом Почты России и её услугой отправки заказных писем через интернет (понадобится VPN и терпение, зато потом можно будет следить за движением или отсутствием движения письма).
Во многих нероссийских и российских городах проходят встречи, когда люди собираются, чтобы писать российским и беларусским политзаключенным. Часто организаторы этих вечеров берут на себя отправку писем в места заключения, приносят с собой красивые открытки без иностранных букв, адреса заключенных и информацию о них (чтобы вы случайно не поздравили мусульманина с Пасхой, а свидетеля Иеговы с днем рождения). Они отвечают на вопросы, которые могут возникнуть у неопытных корреспондентов. Некоторые проходящие вне России вечера можно найти на этом сайте или просто загуглив.
P.S.Ж Мы не пишем о письмах беларусским политзаключенным, потому что мало об этом знаем. Кажется, письма и открытки в Беларуси заключенным не передают, однако многие все равно пишут — чтобы хотя бы сотрудники тюрьмы видели, что человек не забыт.