Безбрежные возможности эмиграции
Безбрежные возможности эмиграции похожи на Ваттово море. Ты стоишь на жарком пляже. Миллион людей толкутся, выискивают кусочек, клаптик, клочок. Хоть где положить вещи, хоть где присесть, хоть окунуться. В море, которого нет. Подходишь к морю и видишь грязь, вода отсутствует. Ты не улавливаешь: отлив это или? Одни говорят: вода придёт. Вторые уверены: лужицы и есть море. Издалека казалось, что люди плавают. На деле — копошатся в жиже. Теряют кроксы, падают, ловят мёртвых крабов. Делают селфи.
Но море всё-таки есть. Оно там, на горизонте, в дымке, где корабли растворяются. Ты бредёшь в болоте, скользишь босыми ступнями на мёртвых медузах, наступаешь на ракушки. Корабли исчезают, только горизонт остаётся. А моря нет. Люди лежат плотно и делают вид, что всё нормально. Такой пляж, разновидность. Эрзац, говорят они. Ты записываешь новое слово в словарь. Немецкое слово. Но оно не новое. Ты вспоминаешь: в детстве его могла бы тебе рассказать твоя пра. Если бы вышла живой из оккупированного Киева. Но она не вышла. Хоть и знала немецкий.
Ты шлёпаешь дальше по илу. Толпы, зной, шум. Судна маячат на горизонте. Надо учить немецкие слова, думаешь ты. Это, конечно, расширит возможности. Безбрежные возможности эмиграции.